Голосов Илья Александрович

С именем архитектора Ильи Голосова (1883—1945) неразрывно связан тот необычайно смелый и дерзновенный эксперимент, который начат был в 1920-е годы, по созданию новой советской архитектуры.

Ему принадлежит большая заслуга в кардинальном обновлении архитектурных форм, в выработке новаторского архитектурного мышления, новых творческих принципов, отвечающих условиям современности. Известен крупнейший успех в 1920-е годы его оригинальных и элегантных проектов. Он вошел бы в историю советской архитектуры уже одним своим зданием клуба коммунальников на Лесной улице в Москве, хотя был и на редкость много и удачно работавшим проектировщиком.

Весьма даровитый зодчий, Илья Голосов внес свой вклад и в становление советской архитектурной теории.

Он является одним из основоположников советской архитектурной школы как профессор Вхутемаса и руководитель проектных мастерских.

И. Голосов сыграл видную роль и на последующем этапе развития советской архитектуры— в условиях 1930-х годов, когда было очень важно выработать творческое отношение к традициям и за усвоением классики не утерять чувство современности.

Илья Александрович Голосов родился в 1883 году, архитектурное образование получил в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, которое окончил в 1912 году.

Его дебют на поприще архитектуры состоялся в 1914 году, когда он совместно со своим братом Пантелеймоном разработал проект доходного дома Габричевской в Москве, исполненный еще в традиционных формах классицизма.

После революции И. Голосов становится одним из тех прогрессивно мыслящих архитекторов, кто начал борьбу за принципиально новые формы, отвечающие социалистическому содержанию жизни. В начале она активно развернулась в его теоретической и педагогической деятельности в Московском институте гражданских инженеров, а затем во Вхутемасе.

И. Голосов считал необычайно важным создание теории движения и построения организмов на основе общих объективных законов, существующих как в классике так и в современности. Через познание этих законов он стремился соединить наследие с современностью, полагая, что только такое понимание классики соответствует духу новаторства. Это свое архитектурное кредо он положил в основу всей дальнейшей практической деятельности.

Однако на первоначальном этапе проблема новой формы была ведущей, и не случайно в эти годы И. Голосов так много занимается формальным экспериментом. В бурные годы революционной романтики с тягой к символическим образам — искания новых форм зиждятся исключительно на эмоциях, обостренной художественной интуиции, сильных душевных порывах. Сначала это символика простейших геометрических форм с характерными сдвигами объемов и плоскостей или стремительно бегущая линия спирали, в которых утверждалась динамика революционного времени, пуританская простота и строгость пролетарского стиля. Затем И. Голосов прошел через стадию технического символизма, эстетизируя машины и конструктивно-инженерные формы. Все эти искания первых послереволюционных лет синтезировались в его проекте Дворца Труда в Москве (1923).

В годы начавшегося социалистического строительства И. Голосов стремится обрести навыки конкретного функционального проектирования. На этой основе произошло определенное сближение его позиций с конструктивизмом, он вступает в Объединение современных архитекторов (ОСА) и входит в состав редакции журнала «Современная архитектура».

Однако это не изменило принципиально его взглядов на формообразование. Илья Голосов продолжал отстаивать свое образное архитектурное кредо. И на этом этапе метод символически-образного мышления заметно отличает его от остальных архитекторов-конструктивистов, делая его фигуру почти одиозной в их лагере.
Первым крупным успехом на пути конкретного строительства был его клуб союза коммунальников на Лесной улице в Москве (1926) с совершенно необычным, оригинальным разрешением композиции и внутреннего пространства. Динамичный «машинизированный» образ этого здания с мотивом прозрачного стеклянного цилиндра, пересеченного горизонталью верхнего этажа, стал наглядным выражением символики труда.

Развивая далее эту символически-образную концепцию клуба, он достиг еще большей остроты и пластической экспрессии в проекте Дворца культуры для Сталинграда (1928).

Стиль современной архитектуры особенно остро прочувствован им в тонкой, изящной графике линий, в простоте строго очерченных чистых объемов, в стремительной ритмике и динамике масс, их легкости, пространственности и, наконец, в эстетизации самого материала. Все это лежит в основе выразительности многих голосовских произведений, иногда граничащих с ощущением подлинной элегантности.

Такова серия его проектов общественно-административных зданий, разработанных для Москвы: Дома текстилей (1926), Центрального телеграфа (1926), Электробанка (1926), Дома Русгерторга (1926). Напоенные светом и воздухом, стерильные, прозрачные объемы этих зданий демонстрируют преодоленность инертной массы и полное торжество пространства.

В конце 20-х — начале 30-х годов И. Голосов увлеченно работает над темой нового пролетарского театра и принимает участие в проводившихся тогда конкурсах. В проекте театра для Свердловска (1928) в своем стремлении языком техники выразить новую сущность конструктивистского театра, он превратил здание в символ, уподобив его гигантскому проекционному аппарату.

На основе своего метода И. Голосов острее сумел выявить потенциальные художественные возможности новой архитектурной типологии рабочего жилища. В проекте Дома коммуны для Сталинграда (1928), в «коллективном доме», выстроенном в Иванове (1931), он дает выразительную образную интерпретацию новой динамической структуры такого рода жилища. Однако в 20-е годы его образная архитектурная концепция не выходит за рамки техницистической символики, то есть не затрагивает еще собственно духовной сферы.

В 30-е годы обращение к наследию стало для Ильи Голосова как бы дальнейшим развитием его архитектурного кредо, он возвращается к своим прежним заветам и стремится синтезировать современное архитектурное мышление с объективными закономерностями, заложенными в классике.

Началась полоса новых творческих исканий. Вариант Дворца Советов в Москве, разработанный И. Голосовым (1932), был демонстрацией потенциальных возможностей его метода в решении идеологических задач в архитектуре.

В 30—40-е годы он по-прежнему много проектирует и строит, принимает участие в разработке Генерального плана реконструкции Москвы и в перепланировке ряда других городов.

По проекту И. Голосова возводятся такие крупные здания, как дом Военно-инженерной академии на Яузском бульваре в Москве, комплекс жилых домов для автозавода в г. Горьком, дом Наркомстроя в Москве. Широкую известность получили его проекты дома Огиза и здания ТАСС в Москве, вариант Театра Мейерхольда. Во всех этих работах Илья Голосов стремился творчески интерпретировать классику и создавать современные образные формы, обогащаемые иногда монументальной скульптурой. И на этом этапе поисков, при заметной классицизирующей тенденции, сохраняются присущие ему приемы композиционного построения — свободная асимметричная организация масс, оперирование большими конструктивными объемами и крупномасштабными элементами, лаконизм и строгость форм.

Илья Голосов был превосходным мастером композиции, понимающим архитектуру прежде всего как искусство организации масс в пространстве, великолепно владеющим ритмом и пропорциями, «Детали можно сшибить, — говорил он, — а объем останется», призывая своих учеников всегда стремиться к яркой выразительно-образной архитектуре, чему немало способствовала его экспериментальная работа в области формы.

Но благодаря своей страстной натуре и увлеченности, он впадал иногда в крайности. Его логичные, казалось бы, теоретические установки в отношении наследия в 30—40-е годы не могли быть достаточно последовательно выдержаны. Постепенно в работах И. Голосова нарастал ложный монументализм, более тяжеловесными и грубыми становились формы, а в последний момент усилились тенденции к декоративизму и изобразительной интерпретации классики (проект театра в Минске —1934, проект станции московского метро —1934, мемориалы военных лет).

Но и некоторый спад мастерства в последние годы вовсе не умаляют исключительных достоинств И. Голосова как крупнейшего архитектора нашей страны.

Умер Илья Александрович Голосов в 1945 году.

Творчество И. А. Голосова остается еще во многом неизученным, и его роль в становлении новой советской архитектуры по достоинству не оценена. Особенно обильный материал для размышлений дает теоретическое наследие И. Голосова в бытность его профессором Вхутемаса. Так обращает на себя внимание его постановка вопроса о новаторстве и традициях, высказывание о социальной и общественной роли советской архитектуры как организующего фактора новой жизни, понимание им сущности архитектурной формы. Интересны его высказывания о формализме, выступление против субъективизма в современной архитектурной теории и критике, в защиту объективных основ формотворчества, мысли о большой архитектурной форме. Определенную методологическую ценность представляют некоторые программные документы, относящиеся к преподавательской деятельности Ильи Голосова во Вхутемасе (Вхутеине).

Ниже приведены извлеченные из архивов и изданий отдельные статьи, лекции, заметки и высказывания по вопросам архитектуры, сделанные И. Голосовым в 1920-е годы и в более позднее время, позволяющие проследить формирование творческого кредо и взгляды на некоторые теоретические аспекты современной архитектуры. Большинство из этих материалов публикуется впервые.

Источник: Мастера советской архитектуры об архитектуре. Бархин М.Г., Иконников А.В. и др. (ред.). 1975

Публикации: