Victor Papanek. Виктор Папанек

Виктор Папанек (Victor J. Papanek; 1927—1999) – американский промышленный дизайнер, антрополог, философ и теоретик дизайна. Наибольшую известность Папанеку принесла книга «Дизайн для реального мира» (англ. Design for the Real World).

«Дизайн для реального мира» Виктора Папанека – одна из тех революционных книг, которые были написаны самыми известными практиками архитектуры и дизайна XX века. Ее появление на рубеже 1960-1970 годов было воспринято как взрыв, потрясший основы тогдашних теорий функционализма с его идеями унифицированной элегантности форм. Наступала другая эпоха. Это было время молодежных бунтов в индустриально развитых странах, увлечения движением хиппи, музыкой «Битлз» и поп-искусством, время начала постмодернизма и рекламных иллюзий сверхуспешного глобального производства и массового распространения по всему миру все новых и новых образцов автомобилей, электронной техники и бытовых вещей.

Выступив в дизайне против самолюбования «идеальной формой», моды на «хай-тек» и безудержной коммерческой безвкусицы, Папанек предвосхитил многие громкие лозунги будущих зеленых и антиглобалистов. Папанек обратился к изучению первоистоков предметных форм различных народов мира, включая даже реликтовые культуры, сохранившиеся в труднодоступных районах Америки, Азии и Африки. Он успешно работал как дизайнер-консультант и был блестящим педагогом, проведя десятки творческих семинаров и лекционных курсов во многих учебных заведениях на всех континентах. Они и составили основу этой книги.

По мере того как Папанек становился всемирно известным, отношение к нему менялось. Вначале о нем говорили прежде всего как об американском дизайнере, работающем для стран третьего мира и медицинских организаций, и одновременно как о преподавателе и публицисте. Потом уже как о педагоге-экспериментаторе, авторе ряда книг и практикующем дизайнере. И наконец, он был признан самым значимым философом дизайна XX века, хорошо знающим изнутри особенности проектной деятельности.

Папанек (1925-1998) был американцем в первом поколении. Он родился в Вене, и его фамилия имеет чешские корни. В начале 1930 годов, когда Австрию присоединили к фашистской Германии, родители Папанека сумели эмигрировать в Англию, пережив все то, что испытали на себе герои романов Ремарка. Начальное образование Папанек получил в английской частной школе. Когда ему исполнилось пятнадцать, семья Папанеков переехала в США, повторив общее миграционное движение немецкоязычной интеллигенции, среди которой, кстати сказать, были многие архитекторы и дизайнеры Баухауза – Вальтер Гропиус, Людвиг Мис ван дер Роэ, Ласло Мохой-Надь, Марсель Брейер и другие. Но это было старшее поколение.

В Америке Папанек начал обучаться профессии архитектора в одном из старейших нью-йоркских колледжей «Купер Юнион», который был по-своему уникальным учебным заведением. Будучи с самого начала частным колледжем, «Купер Юнион» готовил специалистов в области архитектуры и искусства, а также инженерного конструирования. В свое время его окончил Томас Эдисон, и именно в лабораториях «Купер Юнион» был создан прототип первого в мире микрочипа. В колледже считалось обязательным наряду с техническим и широкое гуманитарное образование, развивающее гражданское сознание. В «Купер Юнион» выступали многие американские президенты – от Авраама Линкольна и генерала Гранта до Теодора Рузвельта. В его стенах была впервые сформулирована идея создания всемирной организации Красного Креста. Так что уже в ранний студенческий период у Папанека начал вырабатываться свой проектно-гуманитарный взгляд на окружающий мир как на многоаспектную систему жизни.

Учась в колледже, Папанек посещал также занятия в знаменитом Тейлизине американского архитектора Франка Ллойда Райта, развивавшего идеи органической архитектуры. Идеи Райта и главная из них – соблюдение принципов органической слитности архитектуры с природой и, значит, умение чутко прислушиваться ко всему, что вокруг, заложили основу мировоззрения Папанека, хотя прямым последователем Райта он не стал. Примерно в это же время у Райта учился и другой впоследствии видный американский теоретик и практик дизайна – Джордж Нельсон. Его книга «Проблемы дизайна» была издана и опубликована в русском переводе в московском издательстве «Искусство» в 1970 году и стала одной из необходимых книг для многих проектировщиков, тяготеющих к гуманитарным проблемам дизайна.

Встречи со столь знаменитыми личностями не могли не оставить своего следа в формировании личности Папанека и его профессионального кредо. Можно сказать, что его уровень образованности уже тогда отличался от традиционного дисциплинарного кругозора дизайнеров – выпускников обычных дизайн-школ.

Папанек говорил сам о себе, что учился бесконечно долго, до тридцати с лишним лет. После окончания колледжа в 1950 году он получил звание бакалавра гуманитарных наук. Но вскоре поступил в американскую научную мекку – в Массачусетский технологический институт и стал там магистром наук по специальности «дизайн». И опять продолжал учиться, посещая привлекавший в то время внимание Институт общей семантики в Чикаго, где проводили сравнительное изучение значений слов в различных языках мира.

Погружение в семантику языка не было для Папанека праздной прихотью. Вся его последующая деятельность говорит о том, что для него уже в эти годы важно было найти способы освобождения от многочисленных наслоений, которые встречаются не только в языке, но и в мире предметных форм. Ему всегда хотелось дойти до первосмыслов отношений человека, природы и вещи.

Разносторонняя образованность Папанека, позволившая ему сформировать собственный широкий и многоаспектный взгляд на дизайнерские проблемы, сделала из него уникального специалиста, которого приглашали многие фирмы и тем более многие учебные заведения Америки и Европы для чтения авторских курсов и проведения семинарских занятий.

Свои первые две книги – вполне традиционные учебные пособия для студентов по дисциплине «инженерный дизайн» – Папанек выпустил в 1961 году. Но вскоре, когда он стал руководителем отделения дизайна в Университете Северной Каролины, где вели занятия крупнейшие теоретики проектного мышления – Ричард Бакминстер Фуллер и Льюис Мамфорд, под их влиянием в его взглядах произошли заметные перемены.

Фуллер был не только теоретиком, но и изобретателем, инженером, архитектором, создававшим в частности т.н. геодезические купола, один из которых можно было видеть на Американской выставке в Москве (Сокольники, 1959). Как философ Фуллер отстаивал идеи синэктики – дисциплины, посвященной теории самоорганизации систем любой сложности и равноправного включения гуманитарных и естественно-научных дисциплин в процесс проектирования. Мамфорда волновали проблемы влияния технического окружения на человека, поскольку в непрерывном развитии техники он видел прямую угрозу сохранению его естественно-природной сущности.

Влияние Фуллера и Мамфорда укрепило желание Папанека искать нетрадиционные, предельно простые дизайнерские решения, обнажающие требования самых реальных жизненных ситуаций и возможностей. Именно тогда и возникла идея учебного задания спроектировать для людей, живущих в самых забытых уголках планеты, простейший радиоприемник, устроенный в консервной банке. Впоследствии он стал таким же символом мирового искусства XX века, как «Черный квадрат» Казимиpa Малевича, «Фонтан» Марселя Дюшана или «Мэрилин Монро» Энди Уорхола.

Собранный из самых примитивных и бросовых материалов с торчащими дыбом проволочками и одним наушником радиоприемник Папанека был вполне реальным техническим устройством и серийно выпускался для отдаленных от цивилизованного мира районов Индии и Индонезии, где стал почти культовым предметом, с любовью украшавшимся каждым его владельцем на свой лад и вкус разноцветными бусинками, кусочками ткани и меха. Этот радиоприемник, созданный в начале 1960 годов, в самый разгар увлечения т.н. «современным стилем» функционального дизайна с его лозунгом единства «функции – конструкции – формы», был столь далек от признанных мировых норм настоящего дизайна, что воспринимался в те годы курьезной выходкой и какой-то нелепицей. И уж никак не концептуальной контр-позицией, которая позднее открыла эпоху антиглобализма в дизайне и заставила в массовом порядке критически отнестись к внутрипрофессиональной идеологии дизайна. Естественно, что радиоприемником Папанека не заинтересовался тогда ни лондонский Музей дизайна, ни нью-йоркский Музей современного искусства, ни парижский Центр Помпиду.

Перелом в отношении к этой концептуальной вещи произошел лишь в начале XXI века. Осенью 2002 года центр Вены оказался заклеенным яркими желто-зелеными плакатами авангардной выставки с папанековским названием «Дизайн для реального мира». Изображенный на них радиоприемник Папанека, реконструированный молодой австрийской художницей Флориан Пюмхёзль (Florian Pumhösl), воспринимался новым художественным манифестом. Так, спустя много лет Папанек, объездивший в течение своей жизни весь мир, символически вернулся в город своего рождения – Вену.

С 1964 года Папанек начал проводить проектные семинары с молодыми дизайнерами из стран Северной Европы. Он преподавал в Копенгагене, Стокгольме, много работал с авангардной дизайнерской молодежью Финляндии и Норвегии, увлекаясь вместе с ними бионикой и погружаясь в изучение сложных и одновременно простых превращений, которые идут в природе под влиянием ветра, воды, света, холода, тепла. Одновременно Папанек консультировал дизайнеров автомобильной фирмы «Вольво» и в частности, принимал участие в проектировании такси для инвалидов. Папанек оказал сильное влияние на политику международной корпорации ИКЕА с ее тогдашней штаб-квартирой в Копенгагене. Начав с идей шведского функционализма для потребителей средних классов, руководители ИКЕА, выпускавшие и продававшие во многих странах мира мебель и различные товары для дома, быстро вышли на уровень экологически ориентированного дизайна. Они включили в свою программу не только использование простых форм и естественных материалов, но и стали искать общее в бытовых потребностях, вкусах и материальных возможностях людей, живущих в самых разных точках земного шара. В программных текстах и лозунгах ИКЕА до сих пор можно часто встретить цитаты из книг Папанека. На развитие теоретических взглядов Папанека большое влияние оказала его многолетняя работа во Всемирной организации здравоохранения и в ЮНЕСКО, где он был экспертом по проблемам дизайна для развивающихся стран и у него появилась уникальная возможность посетить многие отдаленные районы мира. Это совпало с давним интересом Папанека к культурам коренных народов Северной Америки, которые он изучал уже как антрополог, этнограф и историк материальной культуры.

Когда Папанек работал и преподавал в Канаде (почти пять лет), он детально познакомился с жизнью эскимосов американского Севера и Гренландии, называвших себя инуитами, с их шалашами – «иглу», одеждой из шкур оленей и морских животных, охотничьими гарпунами и стрелами, собачьими упряжками и юркими суденышками «канаки». Все это заставило Папанека почувствовать глубокую органичность и целостную осмысленность этой постепенно исчезающей культуры, отличающейся уникальными принципами дизайна, так характерных для многих народов Крайнего Севера. Несколько лет Папанек прожил в юго-западных штатах США, где у него возникли самые тесные и дружеские отношения с коренными американскими племенами навахо, получившими тогда относительные права автономии и вместе с открытостью к современной цивилизации сохранившими традиционные типы мировосприятия. Кстати, оказалось, что отдельные черты их материальной культуры (восьмистенные деревянные юрты, элементы одежды и быта) имели много общего с культурой коренных народов Сибири; между индейцами навахо и сибирскими бурятами наладились неформальные связи и обмены делегациями. В Центральной Европе Папанека заинтересовала все еще живая исконная бытовая культура народов Хорватии, поразившая его единением человека с природой. За исследования в этой области университет Загреба присвоил ему звание почетного доктора наук.

Но наибольшее внимание Папанека привлекли глубинные районы Индонезии и Индии, Новой Гвинеи и Черной Африки, где еще недавно пользовались традиционными орудиями труда, но где в современную жизнь стала активно входить привнесенная извне техническая цивилизация, создавая причудливый симбиоз. В одной из своих лекций Папанек рассказывал, что в тропической Африке в доме одного вождя, где не было электричества, большой сверхмодный холодильник, который, конечно, не работал, был превращен в необычный предмет роскоши и поклонения. Или, например, когда он жил в монастыре на острове Бали (тогда там еще не было фешенебельных курортов), он видел, как папуасы в своих обрядах начинали обожествлять образы пролетавших над ними самолетов.

Для Папанека эти наблюдения не были экзотикой. Они свидетельствовали о стремительной глобализации мира. Применяя идеи фуллеровской синэргетики, Папанек разрабатывал новое кредо антиглобалистского дизайна. Работая со студентами самых разных национальностей, он стремился пробудить и развить в них самобытное дизайнерское видение мира, не порывающее связи с их культурными корнями.

Как итог этой работы весной 1970 года в Стокгольме вышла его книга на шведском языке о дизайне в современном многополярном мире – Miljon och milijonernа. В ней бы поставлен вопрос: что может сделать дизайнер для соединения на первый взгляд несоединимого – реальных потребностей и привнесенных цивилизацией научно-технических ценностей, сохраняющейся виртуальной исторической памяти и проектной футурологии, и как определить метаязык общечеловеческих предметных форм. И что важнее и лучше – работать для миллионов или заставлять их с помощью дизайна приобретать миллионы все новых и новых вещей?

Осенью 1971 года в США вышло первое издание книги «Дизайн для реального мира». Предисловие к ней написал Фуллер который стремился включить эту книгу в более общий теоретический контекст философии проектного мышления. Фуллер вообще охотно писал предисловия к теоретическим трудам дизайнеров, в частности к другой классической книге тех же лет – «Проектирование для людей» американского дизайнера Генри Дрейфуса, где акцентировались вопросы антропометрии в дизайне.

Книга Папанека «Дизайн для реального мира», которую сразу же перевели с английского на немецкий, а потом и на другие языки, поначалу была встречена в дизайнерских кругах с разной степенью раздражительности – от легкого пренебрежения (не о том пишет!) до резких упреков в предательстве по отношению к индустриальному дизайну в целом.

Выражая свою неудовлетворенность современным дизайном, Папанек не вписывался ни в один из вариантов его критики – ни с позиций чистой науки (отвлеченные системные исследования производства и потребления), ни с позиций коммерческих интересов, ни со стороны стилевых предпочтений побеждающего постмодернизма. Он выступал за новую философию дизайна, убеждал в необходимости целостного понимания его задач и связей с реальной жизнью большинства людей.

Папанека не могли ни понять, ни признать. Но он продолжал выступать с ответными полемическими статьями и адресовал их молодежи и представителям развивающихся стран. Он продолжал преподавать, набирая все новые и новые группы студентов-маргиналов, хорошо знающих по своему житейскому опыту, что наряду с техническим прогрессом и универсализацией вкусов все более сильным становится ответное сопротивление со стороны национальных культур.

Все больше внимания Папанек стал уделять проблемам экологии и вошел в редколлегию английского научного журнала EcoDesign magazine, выпустил еще несколько книг, продолжая одновременно работать над последующими вариантами книги «Дизайн для реального мира», дополняя ее все новыми материалами. С этого времени началось международное признание Папанека как теоретика и философа дизайна, а сама книга была включена в список обязательной учебной литературы для будущих дизайнеров и архитекторов.

Постепенно к постоянному бунтарству Папанека не то чтобы привыкли. Но все пошло так, как говорится в старой истине: вначале возмущаются – «этого не может быть!», потом соглашаются – «что же, бывает...» и, наконец, отмахиваются – «да кто же этого не знает!»

Известная фраза Папанека: «все люди – дизайнеры», воспринимается вехой-символом в развитии теории дизайна и как программный лозунг сопровождает сегодня многие международные конференции по дизайну. Она стала таким же смысловым ключом, как и известная фраза Конфуция: «человек – это не сосуд», которая вошла в наш лексикон, означая, что человека нельзя запрограммировать, что человек не вода, принимающая форму сосуда, и что у него есть собственная воля, зачастую ломающая и отвергающая вмешательство извне. Фраза Папанека «все люди – дизайнеры» превратилась в манифест переосмысления одномерности глобального дизайна, распространяются по всему миру под влиянием технического прогресса и коммерческого рынка, и желания противостоять ему.

В своих многочисленных лекциях, статьях и книгах он любил приводить конкретные примеры из своей жизни, проектной и педагогической практики. А сама жизнь Папанека была настолько богата событиями и зигзагами судьбы, что вполне могла бы сойти за авантюрный роман. Вместе с тем Папанек пользовался особым методом изложения своих мыслей. За подчеркнуто простыми примерами у него видны размышления человека, пытающегося постичь самые главные и всеобщие проблемы жизни людей и выразить их в наивно простых, житейских понятиях, так как это умели делать в Древней Греции Сократ и его ученики, а позднее – Николай Кузанский, называвший свои размышления «ученым незнанием» или «мудростью простеца». Такой тип мышления был характерен и для ближайшего окружения Папанека – архитектора Райта и миссионера Швейцера, философов Фуллера и Мамфорда. Папанек также воспользовался им, чтобы по существу освободиться от многих ненужных наслоений в дизайне и вернуться к ясности простых жизненных приоритетов.

Книги:

Papanek, Victor (1971). Design for the Real World: Human Ecology and Social Change, New York, Pantheon Books
Papanek, Victor & Hennessey, Jim (1973). Nomadic furniture: how to build and where to buy lightweight furniture that folds, collapses, stacks, knocks-down, inflates or can be thrown away and re-cycled, New York, Pantheon Books
Papanek, Victor & Hennessey, Jim (1974). Nomadic Furniture 2, New York, Pantheon Books
Papanek, Victor & Hennessey, Jim (1977). How things don’t work, New York, Pantheon Books
Papanek, Victor (1983). Design for Human Scale, New York, Van Nostrand Reinhold
Papanek, Victor (1995). The Green Imperative: Natural Design for the Real World, New York, Thames and Hudson