Вы занимались художественным проектированием практически любых предметов – начиная от зубной щетки и кончая космическим кораблем. А что, по-вашему, действительно необходимо человеку?

Способность любить. Любовь – самое чудесное открытие человечества. Затем, пожалуй, идет интеллект. У человека есть одно преимущество перед животными – благодаря своему интеллекту он сумел создать цивилизацию. Поэтому никто из людей не имеет права уклоняться от работы по развитию своего интеллекта. Ну, и юмор тоже важная вещь.

Ничего более материального вам на ум не приходит?

А нам не нужно ничего материального. Кроме вышеперечисленного, нет ничего, о чем бы человеку стоило беспокоиться – только о соблюдении собственных этических и моральных принципов.

Вы ведь не всерьез? Есть куча всего, что необходимо человеку для выживания.

Действительно, человеку нужно что-то материальное, при помощи чего он мог бы развести огонь.

И больше ничего?

Ну, может, еще подушку под голову и хороший матрас.

Почему вы стали заниматься промышленным дизайном?

Очень интересный вопрос. На который я, кстати, до сих пор так и не нашел ответа. Знаете, я спроектировал огромное количество вещей, не имея при этом ни малейшего интереса к самим вещам. Возможно, годы, что я потратил, занимаясь дизайном, были нужны мне для того, чтобы я, в конце концов, понял – по большому счету нам ничего не нужно. У нас и так всего слишком много.

То есть всё, что вы проектировали, – это лишние вещи?

Все предметы, дизайном которых я занимался, абсолютно бесполезны. В структуре нашего общества дизайн вообще лишен смысла. Профессии, которые еще имеют какой-то смысл, – астроном или биолог. Дизайн – это ничто. Вещам, которые я разрабатывал, я пытался придать хоть какой-то смысл и энергию. Но даже в тех случаях, когда я выкладывался на все сто, это было бессмысленно.

И это итог всего вашего творчества?

Человек более умный, возможно, понял бы это раньше, чем я. У меня с самого начала было подозрение, что дизайн товаров – абсолютно бессмысленное занятие. Поэтому я попытался превратить свою работу в нечто иное. В нечто политическое, революционное, деструктивное. Может, самое важное, что мне удалось создать, – новое определение для слова «дизайнер».

Вы утверждаете, что мы вступаем в эру постматериализма. Что это значит?

Наше общество поступательно движется по пути дематериализации. Речь идет о возрастании роли интеллекта в нашей жизни и снижении ценности материальных вещей. Вначале компьютер был размером с дом. Сейчас же некоторые компьютеры не больше кредитной карточки. Через десять лет они будут бионически встроены в наше тело. Через пятьдесят лет понятие компьютера вообще исчезнет.

И чем тогда будут заниматься дизайнеры?

А не будет никаких дизайнеров. Дизайнер будущего – это персональный тренер и личный диетолог. Вот и все.

Вы неоднократно утверждали, что ваша цель – уничтожить дизайн как таковой. Как далеко вы продвинулись в достижении этой цели?

А я ее достиг! Когда я начинал, предметы дизайна были просто красивыми и дорогими вещами. Никто не мог себе их позволить. Дизайн означал элитарность. Но элитарность вульгарна. Подлинная красота заключена в тиражировании.

Пожалуйста, поясните.

Когда кому-то по счастливой случайности в голову приходит замечательная идея, он обязан поделиться ею с другими. Это принцип демократии. Когда я только начинал заниматься дизайном, хороший стул стоил порядка тысячи долларов. Должна ли семья, которой нужны шесть стульев и стол, выкладывать 10 тысяч долларов, чтобы им было на чем и за чем ужинать? Для меня это беспредел. Четыре года назад я сконструировал стул, который стоил меньше десяти долларов. Как только убираешь три нуля от первоначальной цены, концепция товара полностью меняется.

Чем же объяснить тогда вашу недавнюю работу – яхту для русского миллионера?

А это как раз является частью моей концепции «Робин Гуд». Я использую подобные проекты как лабораторию для экспериментов. На них я могу опробовать новые технологии, чтобы в дальнейшем сделать их пригодными для массового рынка. Для этой яхты я разработал корпус, который бы при скорости в двадцать узлов не создавал бы так называемых носовых волн. Этот же концепт я собираюсь использовать для лодки на солнечных батареях, которая, возможно, станет прототипом водного такси в Венеции.

А вам не надоело заниматься дизайном?

Очень. Через два года я собираюсь окончательно бросить это дело. Займусь чем-нибудь другим. Это будет иной способ самовыражения. Новый вид оружия, которое будет быстрее, мощнее и легче, чем дизайн. Дизайн для самовыражения не годится.

То есть вы просто поменяете работу?

Именно. Я был производителем материи. И теперь стыжусь этого. В будущем я буду производить концепции. Это будет более полезным занятием.

Неужели нет ни одного дизайнерского объекта, который бы вам нравился? 

Нет. 

Вопросы задавал Тильман Прюфер (Tillmann Prüfer)

Опубликовано в журнале ZEITMAGAZIN. 2008 г.

Перевод: Всеволод Кушнирович